Не в том смысле, что он весит 20 тонн. Он куда легче и изящнее. Просто музыка его тяжела для восприятия неподготовленных слушателей. Что говорить о подготовленных …

Концерт композитора Петра Чернобривца в библиотеке им.Маяковского, в знаменитой ротонде на Невском, 20, прошел 13-го ноября и представлял собой нечто уникальное. Единственный композитор, бывший на этом концерте за главного, ничего не играет, но его многочисленные произведения прозвучали силами многочисленной когорты молодых музыкантов. Звезда всего концерта – “6 сочинений для скрипки и электрического фортепиано в системе 20-тоновой равномерной темперации” исполнили, и, надо сказать здорово, Евгения Лубянцева(скрипка) и Анна Брагинская (эл.ф-но). Я дал произведению рабочее название “Пленительная звезда” в честь фильма о декабристах “Звезда пленительного счастья” (при чем здесь декабристы позже), потому что оригинальные название ничего не говорит слушателю, как, впрочем, почти все сочинения классического типа, кроме “Лунной сонаты” Бетховена, “Девушки с волосами цвета льна” Клода Дебюсси и еще немногих исключений из правил. Автор и самого произведения и его названия, не очень удачного – Петр Чернобривец, а само произведение, напротив, замечательное! А с названиями просто беда.

Название “Лунная соната”, как известно, дал произведению не автор (куда ему — некий Бетховен!), а музыкальный критик и журналист Людвиг Рельштаб в 1832 году уже 5 лет после смерти автора. Он сравнивал это произведение с “лунным светом над Фирвальдштенским озером”, вы конечно помните какой у этого озера необыкновенный свет. Половину успеха этой сонате придало само название. Уважаемым авторам музыкальных произведений, после этого случая в 1832 году, пора бы задуматься над названиями своих творений. Ан нет, до сих произведения называются самими авторами черте как, например “соната для фортепиано N 76 Ми-бемоль мажор”. Это ни в какие ворота не лезет! В топку все эти названия.
Только после революции 1917 года названия музыкальным произведениям дают, например, фильмы. А фильмам, не авторы фильмов, а , например, поэты. Название произведения “Время вперед” и одноименному фильму, и , кстати, музыке сопровождавшей телепрограмму “Время” одно время дал, сам того не зная, Маяковский.
Взвивайся, песня,
рей, моя,
над маршем
красных рот!
Впе-
Ред,
время!
Вре-
мя,
вперед!
Название вполне себя оправдало. Время – вперед, а не назад. А у прочих произведений названия никудышные. Так что именовать их должны поэты или журналисты, например я, простите за нескромность.
Петр Чернобривец, единственный автор этого произведения и методического пособия по 20-тоновой темперации — доцент кафедры теории музыки Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова. (В 2022 году он опубликовал монографию «Двадцатитоновая равномерная темперация» — в “Литресе” нет, но думаю в музыкальной библиотеке найдется). Я думаю, прочитать его необходимо, чтоб действительно понять музыку. Представьте себе октаву, что, как известно означает две ноты , например, до и до, причем вторая нота ровно в 2 раза выше первой. Обычная октава, как известно, состоит из 12 нот, или из 12 интервалов меж ними. Все они равнозначные — по пол-тона. Такая классическая система, в которой играют все современные инструменты. Но существуют системы неклассические. Например …
Некогда Александр Одоевский (1802-1839), конструктор-инженер и писатель, и, кстати, декабрист) увлекся народной музыкой и заметил, что в народных песнях звуки идут не по полутонам, а по четверть-тонам и тотчас создал инструмент на основе фортепьяно, где звуки то же идут по четверь-тонам. Был создан рояль в котором октава состоит из 24 клавиш. Инструмент популярности не получил, а то бы нам учась играть на рояле пришлось бы осваивать 24-тоновую гамму, что на порядок сложнее. Но, по этому, сложному пути пошел вместо нас наш современник Пётр Чернобривец, освоивший 20-ти четверть тоновую музыку. Он разбил октаву на 20 интервалов тонам (впрочем не только он, а некие теоретики музыки из Китая), где каждый звук составляет чуть больше, чем 1-ну двадцатую от удвоения частоты в 2 раза (октава).

На практике это электронный инструмент из серии клавиш, где каждая последующая клавиша настроена на 1/20, выше чем удвоения частоты в 2 раза(октавы). Таким образом октава разбита на 20 четверь-тонов. В нотах все произведение разбито на 2 параллельных нотоносца. При этом приходится пожертвовать количеством октав, но в произведении “Пленительные звезды” не главное. Кстати диапазон в 3,5 октавы вполне достаточен для оперного певца. “Пленительные звезды” состоят из 6 сочинений (названы так в память об Александре Одоевском). Когда девушка (Анна Брагинская) его играет, в воздухе разливаются очаровательные звуки. Электронное фортепьяно настроено звуком, представляющим нечто среднее от фортепьяно и вибрафона. В такой же системе играет скрипка (Евгения Лубянцева). Они исполняет “всю эту прелесть” (цитата из фильма “Властелин колец”) достаточно тихим звуком – тонким, как соломинка. Особенно очаровательной была 3-я из этих 6-ти пьес. На 4-й пьесе скрипка в конце играет очень длинную ноту без отрыва смычка от струны.
Все прочие сочинения на концерте не содержали явно запоминающейся мелодии. По крайней мере ни одна из этих мелодия не звучала у меня в голове, хотя эта голова просто набита мелодиями Бетховена, Шопена, Брамса и т.д. При этом музыканты — исполнители все хорошие. Особенно меня пленил виолончелист Андрей Иванов своим филигранным звуком и отточенной техникой.

Само произведении тоже впечаталось в память – спасибо Чернобривцу (в приложении — запись на диктофоне). Еще запомнилась Мария Чернова (вокал), исполнявшая вокальный цикл (на фото) – старательно выведенные звуки в широком диапазоне. Исполняла она цикл с чувством и это произведение тоже осталось в памяти на короткое время. Осталось в других произведениях послушать, как Чернову, так и Брагинскую, и Иванова, и Лубянцеву. Это программа – минимум.