До конца дней своих, Лист менял любовниц, но каждый раз влюблялся по настоящему и надолго.
Мы не знаем, когда Ференц Лист влюбился в первый раз. Его любовные похождения с определенного момента биографии описываются точно. В начале 30-х годов Лист познакомился с графиней Мари д’Агу, подругой Жорж Санд. Она увлекалась современным искусством. Графиня имела некоторые литературные способности и печаталась под псевдонимом Даниель Стерн. Творчество Жорж Санд было для неё эталоном. Чего нельзя сказать о Ференце Листе. Но Мари открыла для Листа его вторую профессию – журналиста и писателя.
Графиня д’Агу и Лист были в состоянии романтической влюблённости. Тем более, что Листу в ту пору было всего лишь 20 с небольшим. Их роман развивался бурно.
О роли внешности. Харизма Листа.
Свидетели описывают Ференца Листа как человека высокого, худого и бледного.
“Cвои идеальные прямые волосы он опускал до плеч, а то и ниже”, писал Чарлз Халле. “Порой это производило забавное впечатление, ибо когда он оживлялся и начинал жестикулировать, волосы падали ему на лицо, так что не оставалось видно ничего, кроме носа. Этот необычный человек все время находился в движении – то переминается с ноги на ногу, то воздевает руки к небесам, — то одно то другое”
Его поклонницы приходили от этого в восторг, равно как от музыки, которую он играл. Захватывающей манерой игры, в которой блестяще сочетались музыкальность и театральность.
Перчатки – я вызываю вас на бой
Фридрих Вик, отец Клары и учитель Роберта Шумана, побывал на концерте в 1838 году. “Он играл фатазию на К.Графе так, что две струны лопнули. Тогда он встал и выкатил из-за угла второй рояль и стал играть на нем этюд. Вскоре и и у того рояля лопнули две струны, и тогда он громко сообщил собравшимся, что очень разочарован, но ради них раздобудет и третье фортепиано. А перед тем как сесть за него, в ажитации швырнул на пол носовой платок и перчатки. На одном из концертов в 1846 году выброшенные перчатки композитора затавили сразу нескольких дам повскакивать с мест и ринуться за ними, в итоге перчатки были разорваны на мелкие кусочки, и каждая поклонница унесла фрагмент домой. Для Листа бросок перчаток был привычным жестом.
На саму эту идею его наверняка натолкнул Черни, один из первых учителей по технике игры и не только. Черни составил нечто вроде руководства, как именно обставить появление пианиста на сцене наиболее ярко.
Первая победа. Мари.
Мари д,Агу была поражена его “огромными глазами цвета морской волны, в которых то и дело загорались искры света, словно солнечные блики на воде”. Ганс Христиан Андерсен пишет о Листе так “Когда он входил в салон, по помещению словно бы пробегал электрический разряд: почти все дамы поднимались на ноги, и луч света осенял их лица”.
Мари д, Агу не оставалась в долгу. Она также как Ференц Лист распускала о себе разные слухи и отзывалась о себе, как о “двадцати футов лавы, покрытых шестью дюймами снега”.
Она была на шесть лет старше Листа. У неё было двое маленьких детей. Она томилась в унылом браке с немолодым человеком, старше её на 20 лет, которого никогда не любила.
Она была очень хороша собой, была глубокой натурой, независимо мыслила и много читала. Один из ее современников описывает ее как высокого роста блондинку с длинными рыжеватыми волосами, большими мечтательными глазами, белой бархатной кожей, изящным носом и благородно очерченным лбом. Руки и ноги были у нее маленькие и красивые. Ко всему этому она обладала недюжинным музыкальным талантом.
«Лист сделался настоящим божком, на алтарь которого женщины нередко приносили свою стыдливость, честь и репутацию», – так говорили об этом венгерском чуде…
Мария де Агу — первая любовь и первая цыганка?
Закрутился тайный роман с прекрасными записками и встречами в маленькой, снятой по этому случаю, квартирке. Она так и не развелась со своим прежним мужем, хотя призналась ему.
В 1835 году графиня д’Агу ушла от мужа и порвала все связи со своим кругом. Вместе с Листом она уехала в Швейцарию — так начался следующий период жизни Листа. Лист был наверху блаженства. Композитор даже попытался узаконить их отношения, но Мари в сердцах резко возразила ему: «Графиня д`Агу никогда не станет мадам Лист!». Глубоко задетый, Ференц смирился.
В 1837 году, уже имея одного ребёнка, Лист и д’Агу поехали в Италию. Здесь они посетили Рим, Неаполь, Венецию, Флоренцию — центры искусства и культуры.
Этот период вошел в историю как «Годы странствий» (по названию сборника пьес Листа).
Летом Лист и Мари отправились в Альпы.
25 декабря 1837-го родилась вторая дочь Листа – Козима (в свое время она станет женой Рихарда Вагнера).
Осенью 1838-го Лист и Мари предприняли настоящее странствие по Италии, переезжая из города в город. Путешествуя без определенной цели, подчиняясь только своим настроениям, они проводили время, знакомясь с произведениями искусства.
В январе 1839-го путешественники приехали в Рим. Здесь 9 мая появился на свет единственный сын композитора – Даниель.
Осложнения на личной почве
Несмотря на рождение детей, отношения с Мари все более осложнялись. Ревность, эгоизм и стремление графини влиять на творчество Листа приводили к постоянным ссорам. Ференц и сам подливал масла в огонь, подкидывая на алтарь любви всё новых жертв.
Май-июнь 1841-го он провел в Лондоне. Графиня, несмотря на возражения Листа, вела себя как банный лист. Осень они провели на рейнском острове Нонненверт. Здесь была создана первая немецкая песня Листа – «Лорелея».
Лето 1843-го Лист вновь провел с Мари и детьми в Нонненверте, где сочинил несколько прекрасных и задушевных песен.
Когда Лист концертировал в Дрездене, он познакомился с испанской танцовщицей Лолой Монтес, известной всему европейскому обществу своим неукротимым и авантюрным нравом.
И.К. Штилер. Портрет Лолы Монтес
Своенравная красавица сопровождала композитора в его дальнейших поездках из города в город. Слухи об этом дошли до Мари, осыпавшей его в письмах жесточайшими упреками. Лист возражал ей с чувством оскорбленной гордости, и тогда графиня порвала с ним… Сам же композитор вскоре бросил Лолу, предусмотрительно оставив на столике в гостинице некоторую сумму.
Другие женщины в жизни Листа. »Грёзы любви» и »Утешение».
Лист славился своими любовными похождениями. Он совершенно не скрывал их. Безусловно в этом была привычка распустить свой хвост при виде дам. Его многочисленные похождения сводили его с весьма примечательными особами: c Марией фон Муханофф ( более известна как “Мария под мухой”) – Гейне называл её “пантеоном, в котором нашли свое упокоения многие славные мужи”, с принцессой-курильшицей Керолайн фон Сайн-Витгештейн, с графиней Ольгой Яниной, которая в припадке ревности угрожала Листу револьвером и отравленным кинжалом, а затем разослала нелицеприятные письма о нём всем самым влиятельным особам, включая герцога Веймарского и папу римского.
Берассудство в амурных делах приводило к последствиям и иного рода – дружба композитора с Фредериком Шопеном, когда-то признававшимся, что “дорого отдал бы за то, чтобы научиться играть свои собственные этюды так, как это делает Лист”, дала трещину после того, как Лист назначил свидание дочер фортепианнных дел мастера Мари Плейель прямо у Шопена в квартире.
По поводу вспыльчивости и непредсказуемости Листа историк Фердинанд Грегоровиус писал принцессе Каролине, ставшей впоследствии первой женой Листа “К сожалению любвеобильность — это неизлечимая болезнь, поэтому мы просто должны любить его таким, каким он есть”.
Эта черта нашла отражение в полных любви и неги фортепианных произведениях “Грезы любви” или “Утешение”.
Вот три исполнения на выбор – первое необычное своим звуком – как будто электроорган, на самом деле рояль, Ван Кляйберн с его знаменитого концерта в Москве, Владимир Горовиц, Фредди Кемпф, Евгений Кисин, Артур Рубенштейн.
Алексей Орешкин
